Николай Степанович Запорожец родился в с. Белозерье Черкасской области в крестьянской семье. По окончании сельской школы был призван в армию. Через год после демобилизации поступил сразу во 2-й класс Московской духовной семинарии. В 1970 г. рукоположен во священника. С 1976 по 2006 год служил в Киевском Флоровском монастыре. Был удостоен всех священнических наград соответственно сану и права служения Божественной литургии с отверстием Царских врат до “Отче наш”. Награжден орденами: “Преподобного Нестора Летописца” II степени, “2000 лет Рождества Христова” II степени, “Преподобного Агапита Печерского” II степени, а также “Почетной медалью” Украинской Православной Церкви.

Молитва Господня начинается со слова “Отец”. Христианство начинается с появления чувства сыновства, когда ты вдруг начинаешь понимать, что у тебя есть не только земной отец, но и Отец иной, Небесный. И неожиданно осознаешь, сердцем чувствуешь, что Его рука над тобой, что ты — в Его любящей руке, что все в твоей жизни не случайно и что главное — знать и каждую минуту помнить об этом. И тогда к тебе приходит понимание главной молитвы христиан — “Отче наш”.

А если, порой, ты забываешь об Отце — о Нем напомнит тебе Церковь. Напомнит через своих священников. Потому что священство — это прежде всего отцовство. Это способность передать через себя высшее, Небесное Отцовство, согреть Его любовью всех, кто встречается на твоем жизненном пути. Способность ежеминутно помнить и поминать тех, кто с тобой или уже ушел к Отцу.

Прошел уже год, как нет с нами удивительного священника и прекрасного человека — отца Николая Запорожца. Незадолго до своей кончины он отметил тридцатипятилетие священства — тридцать пять лет пастырского подвига, из которых почти тридцать он практически ежедневно служил в Киевском Флоровском монастыре. Тридцать пять лет не лучших времен — притеснений Церкви со стороны властей, раскола в украинском Православии, нестроений и соблазнов. Отец Николай никогда не изменял вере отцов, он хранил ее и в советской школе, и в советской армии, терпел насмешки и несправедливости, когда был школьником, поступал в семинарию, стал священником. И никаких обид, жалоб или уныния. Казалось, все получалось у него легко, естественно, без надрыва. А когда пришла филаретовская смута, отец Николай так же просто и естественно, без колебаний остался в Православии. Будто и не было никакой проблемы.

Впервые отца Николая я увидел еще школьником, в конце 80-х годов, во Флоровском монастыре. Меня тогда поразила доброта, которую он излучал. Не елейно-наигранная, а глубинная, простая, прикрытая обыкновенностью, что ли. Позже, став взрослым человеком, уже будучи прихожанином Флоровского монастыря, я всегда удивлялся тому теплу, которое отец Николай распространял вокруг себя. Под удивительной простотой, шутками, иногда суровостью, особенно к некоторым проявлениям эксцентричных прихожанок, скрывалось великое чувство отцовства, любви, ответственности за всех, кто оказывался рядом с ним. И великая ответственность перед Богом.

Последние годы жизни отца Николая были годами подвига. Диабет, потом инсульт, почти полная слепота. Думали, что он уже не поправится. Но батюшка встал и продолжал служить в храме. Ему уже было трудно ходить, было видно, как мучительна для него, привыкшего быть сильным, эта болезнь. Но он оставался прежним: простым, цельным, светящимся добротой священником. Последние годы отец Николай служил вместе со своим сыном — отцом Евгением. Бог даровал ему большую семью, замечательную матушку Таисию, сына-священника, двух дочерей, двух зятьев-священников, внуков и внучку. Вот что рассказывал о них батюшка в 2004 году, в своем последнем и, вероятно, единственном интервью: “Однажды я опоздал на свой поезд в Черкассах, чтобы ехать в Москву, и решил поехать через Киев. Там зашел к знакомому священнику и познакомился со своей будущей супругой, Таисией. Слава Богу, с тех пор мы с ней всю жизнь вместе, она родила мне троих детей. Сын мой тоже священник, отец Евгений, дочка у него родилась. Дочь Ольга замужем за отцом Василием, который построил красивый храм в Вишневом. А младшая, Маричка, окончила медицинское училище. Ее супруг, отец Иоанн, служит в церкви, которая на вокзале. У них уже есть сынок. Есть внук Юрчик, восемь лет ему уже, слава Богу, в храме прислуживает. Первый приход дали мне в Чернобыле в 1970 году. Служил я там недолго. Ревность была у меня, наверное, не по разуму. Я настаивал, чтобы колокола звонили, а тогда это запрещали. Священника не пускали в окрестные села хоронить, я это все возродил. С тех пор стали и звонить, и по селам ездить. Потом меня перевели под Обухов, в село Григоровку, там все было в запустении, полгода я там был. Вначале в церковь ходило человек 20, а потом — 200. Далее перевели меня в Киев, во Владимирский собор, на освободившееся после заболевшего отца Андроника место. Забрал меня в собор владыка Варлаам, мой духовник. Там я служил 6 лет. Потом перевели во Флоровский монастырь, и уже 29 лет я здесь служу. Старался служить, как мог. Конечно, всего, что нужно сделать, не сделал, и поэтому хочется еще послужить. Более ревностно. Потому что все мы — прежде всего пример для своих детей. Сейчас зятья зовут меня к себе служить на приходы, там легче. Но мне уже неудобно уходить. Столько лет здесь отслужено. И отец моей матушки здесь служил, и сын здесь служит, и привык я к монастырю, и молиться мне здесь очень хорошо. Пока Господь дает силы, буду трудиться”.

Бог даровал ему очень большую семью. Когда отца Николая Запорожца отпевали, людей, причем самых разных возрастов и званий, было в храме, “как на Пасху”. Для всех этот человек был живым воплощением того отцовства, которого ищет, просит, взыскует душа каждого из нас. И не было скорби. Была печаль, но была и радость за человека, священника, достойно завершившего свой земной путь, отошедшего к Отцу и не оставляющего нас.

 Святослав Речинский