Неподвластны духу времени
Подобно апостолам, получившим благодать Святого Духа от Самого Христа и поставлявшим через возложение рук епископов и пресвитеров, сегодня в Таинстве Священства собором епископов поставляются новые архипастыри, продолжая нить апостольской преемственности, связующую благодатью Святого Духа поколения христиан всех времен в едином Богочеловеческом организме Церкви Христовой.
Принципиальный вопрос
Как-то проходя мимо группы экскурсантов, прибывших в Киево-Печерскую Лавру, случайно услышал фразу музейного экскурсовода: “Православная Церковь — самая воинствующая…” Судя по интонации, с какой были сказаны эти слова, смысл разговора сводился к тому, что Православная Церковь самая неуживчивая, нетолерантная, как сегодня модно выражаться. Я поначалу возмутился. Хотел даже вступить в дискуссию, но остановила мысль о том, что в этих словах все же есть определенная правда. Только для людей нецерковных она интерпретируется согласно их враждебному отношению к Церкви или просто непониманию и незнанию ее природы. Я бы перефразировал высказывание экскурсовода так: “Православная Церковь — самая принципиальная Церковь”.
В чем же эти принципы? — В том, что Церковь ясно осознает себя в этом мире: кто она, каково ее предназначение. Эта принципиальность — в стоянии за истину, хранительницей которой является Церковь. Церковь утверждалась на крови мучеников. Но мученичество было не фанатизмом и презрением ко всему, что вне Церкви, а принципиальностью в вопросах вероисповедания, потому что это вопросы жизни и смерти — вечной жизни и вечной смерти. Верующий человек, в отличие от неверующего, как говорит митрополит Антоний Сурожский, живет еще в одном измерении — вечности, и этим определяются его поступки. Тем, кто воспринимает Церковь учреждением сугубо человеческим, не понять ее никогда. Но Церковь — Богочеловеческий организм, и своей Божественной природой, которая составляет ее духовную, мистическую жизнь, она отличается от всякого другого человеческого собрания. Если отнять эту природу, она перестанет быть Церковью и потеряет свое значение.
Земное и Небесное
Бог стал человеком, чтобы человек стал богом. В этих словах святого Иринея Лионского краткое определение предназначения Церкви. Ими определяется и смысл жизни христианина. Подобно тому, как во Христе соединилось Божество и человечество, в Церкви, которая, по учению апостола Павла, есть Тело Христово, возможно соединение человека с Богом. Благодаря чему происходит это соединение? Когда мы говорим о единстве людей, то под этим подразумеваем единство мыслей, чувств, жизненных целей, каких-то убеждений. Но такое единство присуще и различным человеческим организациям. Что же тогда отличает церковное собрание верующих от любой другой организации, например философской школы, клуба любителей старины, политической партии и т. п.? Отличает то, что в Церкви, кроме людей, есть еще и Бог. Помните, Христос, восходя на Небо, обещал апостолам Другого Утешителя — Духа Святого? Именно благодать Святого Духа и преобразует собрание людей, единых в убеждениях, в Церковь Христову, как это произошло в день Пятидесятницы с апостолами. Если нет благодати, то земное никогда не станет Небесным.
Номинальность и реальность
Кто-то может сказать: но ведь существует столько различных конфессий, которые называют себя церквами! Как тут разобраться? Может, принять их всех за Церковь, ведь Бог один?
Да — Бог один. Но к этому святой апостол Павел добавляет — “одна вера, одно крещение” (Еф. 4, 5). Значит, если верить Священному Писанию, то одна должна быть и Церковь, а конфессии, представляющие сегодня разнообразную палитру религиозных убеждений, никак нельзя назвать едиными по вере. Есть, правда, совпадения, но расхождений больше.
Какая из церквей, именуемых христианскими, реально является Церковью Христовой? С одной стороны, ответ прост, а с другой — сложен. Церковью Христовой именуется та Церковь, которая сохранила неповрежденными древнее апостольское учение и апостольскую преемственность. Апостольская преемственность как раз и является той нитью благодати Святого Духа, которая связывает поколения христиан от момента возникновения Церкви до наших дней. Благодаря апостольской преемственности богослужения Церкви являются не просто обрядами (это их внешняя сторона), но заключают в себе реальное присутствие благодати Святого Духа. Сложность заключается в том, что человек, прежде чем сделать выбор, в какую церковь ему ходить, должен хорошенько потрудиться, чтобы разобраться в происхождении той или иной конфессии. Вопрос выбора церкви может быть вопросом времени. Собственно говоря, с первых веков христианства в Церковь принимали человека не сразу, а только после того, как он изучал основы веры. “Не будьте дети умом”
(1 Кор. 14, 20), “будьте всегда готовы всякому, требующему у вас отчета в вашем уповании, дать ответ с кротостью и благоговением” (1 Пет. 3, 15), — призывали апостолы. Но для этого нужны знания. А чтобы их приобрести, нужно потрудиться, изучить историю Церкви, ее учение и основы духовной жизни.
Древние болезни
С первых веков своего существования Церковь встретила трудности, связанные не только с непринятием ее язычниками и иудеями, но и с возникновением нестроений в среде самих христиан. Это были ереси и расколы. Ересь, или ложное учение, всегда носила избирательный характер. В учении выделялась какая-то одна его сторона и развивалась в ущерб целостности всего учения. Так было с николаитами (см.: Откр. 2, 6), о которых упоминает апостол Иоанн Богослов, с докетами, саввелианами, арианами и т. п. Ересь всегда восставала против единения человека с Богом, а значит, лишала человека спасения. Раскол, как правило, возникал по причине человеческой гордыни (попытка захвата церковной власти, вмешательство государства в жизнь Церкви, неумение признать собственные ошибки), из-за чего происходило нарушение церковной дисциплины, раздоры и нестроения во внутренней жизни Церкви. Это всегда мешало Церкви нести свою спасительную миссию. Всякий, кто упорствовал в ереси или расколе, отпадал от Церкви. Священство еретиков и раскольников теряло свою апостольскую преемственность, а поэтому не имело в себе силы совершать богослужения. Их таинства становились недействительными.
Спасутся ли католики?
Этот вопрос уже стал визитной карточкой тех, кто пытается разобраться в перипетиях богословской полемики. Трудно себе представить, что вне Церкви может оказаться такое количество людей! Если взять еще и весь протестантский мир, то утверждения православных о том, что именно их вера является истинной, кажутся, по крайней мере, нескромными. Однако, как известно, количество и качество далеко не всегда между собой дружат. Вспомним слова Христа — “много званых, а мало избранных” (Мф. 20, 16). В конце концов, решение этого вопроса зависит от самого человека. Церковь же призвана хранить истину и свидетельствовать о ней. Тем не менее разум продолжают волновать вопросы: а как же те христиане, которые принадлежат другим Церквам и примеры жизни которых свидетельствуют об их любви к Богу и людям? Спасутся ли они? Святитель Феофан Затворник на вопрос, спасутся ли католики, ответил: “Не знаю, спасутся ли католики, знаю только, что я без Православия не спасусь”. От добра добра не ищут.
Дух времени
Человечество устало от раздоров и мечтает о мире и согласии. Люди ищут пути мирного сосуществования при всем многообразии культур. Ошибкой в этом процессе является попытка найти общий знаменатель, под который можно было бы подвести все нравственные религиозные и философские системы. Это утопия, “прокрустов” подход к решению проблемы. Со времени пришествия в мир Христа существует один путь к взаимопониманию между людьми — это Церковь Христова. Все остальные пути ведут к противоположному результату: антихристианскому устроению общества. Однако пришествие антихриста неизбежно, и дух его уже давно живет в мире. Поэтому “мир лежит во зле” (1 Ин. 5,19). Дух мира всегда агрессивен по отношению к Церкви. Если раньше языческий мир отрекался от своих заблуждений и обновлялся в христианстве, то сегодня от христиан, по сути, требуют возвращения к язычеству — отказа от христианских принципов морали и мировоззрения в угоду человеческим страстям. Но есть еще одна уловка лукавого. Агрессивный дух мира сего порой передается и самим христианам. И они уже не проповедуют Евангелие, а ведут крестовый поход, их проповедь становится похожа на демонстрацию протеста. “Но если соль потеряет силу” (Лк. 14, 34)? Сила же христианской веры в любви. А любовь не терпит лжи, поэтому, при всей любви к людям, Церковь не может молчать о правде, которая не всем приятна, не всем удобна. В любви нет места раздражительности и вражды, поэтому слова тех, кто говорит от имени Церкви, если и строги, должны быть лишены ненависти и высокомерия. Пожалуй, это и есть та самая золотая середина — царский путь, который ведет ко спасению. Ту же мысль можно выразить словами святого праведного Иоанна Кронштадтского: “Грешника люби, а грех ненавидь”, — ибо грех — заблуждение в вере, с которым мы не можем согласиться, но ко всякому человеку должны возгревать любовь. Тогда мы будем неподвластны духу времени.
Игумен Лонгин (Чернуха)
← “Кто о домашних не печется…” | Призвание — соединять человека с Богом → |
---|