Две стороны милостыни
По вагонам метро, в подземных переходах, просто на улицах люди часто просят милостыню со словами: “Извините, что мы к вам обращаемся, мы сами не местные...” Наверняка многим приходилось сомневаться в искренности этих обращений многочисленных погорельцев, инвалидов, сирот и т.д.
Слишком резво подчас переходят из вагона в вагон эти увечные, и совсем не по-нищенски одетые иногда погорельцы. Уже известны случаи, когда обманы некоторых “нищих” обнаруживались явно.
Как относиться ко всему этому православным христианам? Священное Писание совершенно бескомпромиссно в этом отношении: “Всякому просящему у тебя дай...” (Мф. 5, 42; Лк. 6, 30.)
В Священном Предании этот вопрос освещен более подробно. Святителю Иоанну Златоусту приходилось сталкиваться с подобной ситуацией. И вот, что он сказал, толкуя слова апостола Павла: “... облекитесь, как избранные Божии, святые и возлюбленные, в милосердие, благость, смиренномудрие, кротость, долготерпение...” (Кол. 3, 12).
Замечаешь ли всю выразительность слов, а также то, как (апостол) хочет, чтобы мы постоянно были милостивы? Не сказал просто — будьте милосердны, но — облекитесь, давая тем знать, что милосердие, подобно одежде, всегда должно быть при нас. Не сказал также просто — облекитесь в милосердие, но — во утробы щедрот, чтобы мы подражали естественному чувству нежной любви. Но мы поступаем напротив: если кто-нибудь подойдет с просьбой о самой малой монете, то мы укоряем его, поносим, называем обманщиком. И ты не содрогаешься, человек, ты не стыдишься того, что за кусок хлеба называешь обманщиком? Если он и притворяется, то по одному тому заслуживает сожаления, что до такой степени мучится голодом, что вынужден принимать на себя такую личину. И это — доказательство нашей жестокости. Так как мы нелегко подаем добровольно, то бедные поневоле должны выдумывать бесчисленные хитрости, чтобы обмануть наше бесчеловечие и смягчить жестокость. Иное дело, если бы он просил у тебя серебряной или золотой монеты, — тогда ты имел бы основание подозревать; если же он подходит к тебе за необходимым пропитанием, то зачем тебе без нужды любомудрствовать и с излишнею точностью исследовать, обвиняя его в бездействии и лености? Если нужно говорить об этом, то не других, а нас самих следует укорять. Потому, когда приходишь к Богу просить помилования во грехах, вспомни об этих словах и ты поймешь, что справедливее тебе самому слышать их от Бога, нежели нищему от тебя. И однако Бог никогда не говорил тебе таких слов, не сказал: иди прочь, ты ведь лицемер; хотя ты постоянно ходишь в Церковь и слушаешь Мои законы, но на площади и золото, и свое желание, и дружбу, словом — все предпочитаешь заповедям Моим; теперь представляешься смиренным, а после молитвы бываешь дерзок, жесток и бесчеловечен; итак, уходи отсюда и никогда ко Мне не приходи. Это и даже большее мы достойны бываем слышать, однако же Бог никогда не укорил нас ничем подобным, но и долготерпит, все выполняет со Своей стороны и дает нам больше того, что просим. Размыслив об этом, избавим от нищеты просящих и, хотя бы они притворялись, не станем расследовать этого. Ведь мы сами имеем нужду во спасении, притом со снисхождением, с человеколюбием и многою милостью...” (Писание мужей апостольских. Рига, 1994. С. 20.)
С другой стороны, учение Двенадцати Апостолов (Дидахи) призывает нас быть внимательным в этом вопросе, вспоминая слова премудрого Сираха: “Пусть запотеет милостыня твоя в руках твоих, пока не будешь знать, кому даешь” (Дидахи 1, 6 — Сирах 12, 1).
Сам же премудрый Сирах объясняет этот принцип: “Давай благочестивому и не помогай грешнику” (Сирах 12, 4).
Действительно, иногда люди просят деньги на совершение греха — к примеру, так любят делать кришнаиты, выпрашивая подаяние “на храм”, не уточняя, кому этот храм они собираются строить. Любопытство в такой ситуации может выглядеть признаком жестокосердия, чем и пользуются лукавые адепты восточных культов.
С другой стороны — подавать всем и каждому, включая и псевдонищих — можно самому обанкротиться или оставить без необходимого своих родственников. Как быть? Ответ мы снова находим в Священном Предании — советах и наставлениях оптинского старца преподобного Макария: “...Свойство милостыни есть сердце, сгорающее любовью к всякой твари и желающее ей блага. Милостыня состоит не в одном подаянии, но в сострадании, когда видим сродного нам человека в каком-либо злострадании, и если можем помочь ему чем-либо, помогаем. Оная (милостыня) изображена в 6-ти заповедях Евангелия от Матфея, гл. 25. А подаяние есть только часть милостыни; надобно и оное творить по силе, без смущения и разбирательства, — хоть не много подать, но с благим произволением и надеждою...”.
Судя по всему, к старцу Макарию тогда обращались с похожими вопросами, на которые он отвечал так: “...Милостыни ради не должно входить в долги. В историях церковных нигде не видно, чтобы кто-нибудь и из примерных милостынелюбцев связывал себя долгами ради милостыни. В Писании Ветхого Завета сказано: “Не отказывай в благодеянии нуждающемуся, когда рука твоя в силе сделать это” (Притч. 3, 27). Притом необходимо иметь в виду и обстоятельства собственного семейства, чтобы и его не довести до крайнего положения неосновательной и необдуманной щедростью. Варсонофий Великий говорит в ответе 629 и 630, что и богатому должно творить милостыню с рассуждением, “а кольми паче кому-либо другому, дабы вместо пользы, не повергнуть себя вреду, и внешнему и внутреннему...”
Другие слова старца как бы подытоживают все сказанное, снимая кажущиеся противоречия и расширяя значение слова милостыня:
“...Милостыня духовная больше вещественной: кто не уделяет ближнему, сам пользуясь, тот скуп есть и не милостив...” (Цит. по: Жития святых, январь. Введенская Оптина Пустынь, 1993 г. С. 492).
Подготовил Влад ГОЛОВИН
← Рассудительность в деле милостыни | Християнство і національне питання → |
---|