Сегодня перед православным человеком возникает множество вопросов по поводу того, как спасаться в современном мире, и мне кажется, главный из них: “Как жить в мире и быть не от мира?”. Эта заповедь очень трудна не только в исполнении, но часто и в понимании. Нередко на пути следования ей люди впадают в различные крайности: кто-то ищет высоких духовных состояний, забывая совет Исаака Сирина о том, что “горе и люто есть предати новоначальному высокое”, кто-то пытается втиснуться в рамки традиций прошлого, а кто-то впадает в духовную всеядность. У кого же искать помощи и вразумления? Святые отцы говорили, что учиться нужно у опытных, т. е. у тех, кто уже прошел дорогу, по которой мы только начинаем идти. Прежде всего, это священники, люди, имеющие духовный опыт. Для нас это могут быть и те, кто гораздо старше нас по возрасту… наши бабушки и дедушки.

То, что старость в нашем обществе почитается мало, в особых доказательствах не нуждается. Именно поэтому нам хочется рассказать вам о благословенной старости, т. е. о старости как благовествовании. Это бывает, когда человек прожил всю жизнь во Христе и со Христом.

 * * *

Я не знаю имени этого человека и его возраста. Он уже совсем седой, и лицо его избороздили морщины. В храме он всегда стоит на одном и том же месте, полностью выстаивая всю службу. “Что же в этом удивительного?” — спросите вы. А то, что и на двух-то ногах тяжело постоять 3–4 часа, а на одной — и подавно. А он стоит, опираясь на костыли. Его глаза при этом всегда светлы и ясны, а выражение лица радостно. Сегодня к словам Чехова “глаза — зеркало души”можно отнестись как к литературному штампу. Но глядя в глаза этого мужественного человека, понимаешь, что так оно и есть — в его глазах отражаются доброта и любовь. Когда мимо него провозят инвалидную коляску с ребенком, он улыбается малышу, пытаясь ободрить его и одарить душевным теплом. Этот дедушка для меня — пример смирения и благодарности Богу за посылаемые скорби. Любые болезни и трудности кажутся мелочью перед его радостным несением своего креста. “Спасибо вам, добрый человек, за вашу веру и любовь”.

 * * *

На прием к врачу в поликлинике уже выстроилась длинная очередь.

А врача все не было. Люди начинали потихоньку возмущаться: “Нужно пойти в регистратуру и спросить, где врач? Может, она заболела? Заодно и пожаловаться на такое безобразие”. Вроде бы логично… Но то, что логично, не всегда верно. “Ну зачем же сразу жаловаться. В городе везде пробки. Если бы врач не могла приехать, она бы обязательно позвонила”, — твердо, но без нажима сказала одна бабушка. Ее и бабушкой-то назвать было трудно, настолько подтянуто и бодро она выглядела. Сказала, и продолжала свой разговор с молоденькой девушкой:

— Ну а что, бабушка твоя умерла, а иконы-то семейные оставила?

— Она мне молитвослов свой оставила. Ведь она и войну, и голодомор пережила. Рассказывала, как ежиков и червяков ели.

— Ой, да чего только тогда не ели. Но знаешь, вот сейчас все на прилавках есть, а денег на это у стариков нет. Я помню, как в войну покупала тоненькую краюшечку хлеба, за последние деньги. Она тихонько рассмеялась. В голосе старушки не чувствовалось ни обиды, ни ропота. Она делилась своим прошлым опытом и сравнивала его с опытом настоящим.

Молодая врач в верхней одежде уверенно и деловито прошла в свой кабинет. “Спаси Вас Господи”, — тихо и приветливо поздоровалась с ней бабушка. Она стояла первая в очереди. Какая-то женщина крикнула ей: “Бабуля, заходите, чего ждете, она и так опоздала”. “Женщина, потерпите немного, — смело и без злобы ответила “бабуля”, а потом более мягко добавила: “Добрее надо быть. Ведь человек с дороги устал. Ему и раздеться надо”. И это подействовало! Ведь не было в ее тоне надменного учительства. Буквально через две минуты врач выглянула и, любезно улыбнувшись, сказала долгожданное: “Заходите”.

“Вот это отпор”, — подумалось мне. Есть чему поучиться: и смело, и зрело. Я сама чувствовала, что иногда нужно уметь и защищаться, но как это сделать так, чтобы не обидеть другого, не сделать ему больно? А тут живое руководство. И главным были не слова, а тон. В нем была и твердость, и увещевание, и сокрушение, и любовь. Вообще, внутреннее состояние этой пожилой женщины напоминало состояние мастерски натянутой струны. Бабушка “звенела”, а значит, она не была “перетянута”, но в то же время и не была “растянута”. Вот так! Кого-то скорби озлобляют, а кого-то закаляют.

 * * *

Я стояла в маршрутке, одной рукой держась за поручень, а второй пытаясь “ухватиться” за воздух. Так трясло и шатало. И с горечью смотрела, как по узенькому проходу шел старичок, и никто не собирался уступать ему место. “Наверное, ему обидно”, — решила я. Дедушка поднял глаза, и я увидела в них спокойствие и какую-то глубину и неземную мудрость. “Либо фантазии затмили мой разум, либо этот дедушка человек православный”, — пыталась догадаться я. И тут маршрутку в очередной раз хорошо качнуло, и какой-то молодой человек, чуть не сбил старичка с ног.  Парень выпрямился, забыв извиниться. Дедушка, повернув к нему голову, сказал: “Спаси Господи”. Это прозвучало одновременно и как извинение, и как прощение. Похоже, этот умудренный Богом и годами человек и не думал обижаться, а я, как всегда, судила по себе. Вот такое вот живое воплощение евангельских истин в маршрутке.

 * * *

Да, это все маленькие истории о маленьких событиях. В них нет больших подвигов и громких слов. Но знающие люди говорят, что именно в мелочах раскрывается сущность человека.

И меня тянет ко всем таким бабушкам и дедушкам. Хочется познакомиться поближе, поговорить и обратиться с единственной просьбой: “Научите нас, неразумных, как нам жить, как терпеть. Ведь вы прошли и войну, и голод, и холод, а мы и самую малость потерпеть не можем”. И кажется мне, что поняли они что-то такое, чего мы понять никак не можем, и что словами передать трудно, а можно только понять через  живой опыт. “Не уносите это с собой, поделитесь с нами. Нам так нужна ваша мудрость, нам так нужна ваша благословенная старость”.

Просим и наших читателей поделиться своими рассказами о добрых людях, умудренных жизненным и духовным опытом, а может быть, кто-то из людей старшего поколения захочет написать нам о себе, захочет сказать слово на пользу сегодняшней православной молодежи.

 Анастасия Бондарук