“Почему в храме  нужно стоять, ведь это тяжело? Вот у католиков сидят, всем удобно...”

Какую цель преследует христианин, приходя в храм и участвуя в Таинствах и богослужениях Церкви? Когда задаешься этим вопросом, сразу вспоминаются слова Христовы о храме: “Дом Мой домом молитвы наречется” (Мф. 21, 13). Следовательно, христианин в храме должен молиться, беседовать с Богом, просить Его о чем-то. О чем же просить Бога: о деньгах, о здоровье, об удаче в делах?.. В притче о мытаре и фарисее Христос дает ясный ответ, о чем просить Небесного Отца. Помните мытаря, который “стоя вдали, не смел даже поднять глаз на небо, но, ударяя себя в грудь, говорил: “Боже! Будь милостив ко мне, грешнику!” (Лк. 18, 13)? Мытарь просил о прощении грехов. Итак, первой целью нашего прихода в храм должно быть покаяние.

Что такое покаяние? Православный катихизис говорит следующее: “Покаяние есть таинство, в котором исповедующий грехи свои (кающийся), при видимом изъявлении прощения от священника невидимо разрешается (прощается) от грехов Самим Иисусом Христом”. Праведный Иоанн Кронштадтский дополняет: “Грех есть отпадение от Бога; одно мгновение греха — и отпадение. Искреннее, глубокое, всецелое покаяние — и соединение с Богом. Вот как необходимо покаяние для грешника, и как велика сила покаяния!” Главное условие покаяния — это сокрушение души и сердца и сожаление о грехах своих. “Вспомнил Петр слово, сказанное ему Иисусом: “прежде нежели пропоет петух, трижды отречешься от Меня”. И, выйдя вон, плакал горько” (Мф. 26, 75). Покаяние есть состояние души и сердца человека, жаждущего примириться с Богом, и получить прощение грехов.

Ну а как любое состояние души, так и покаяние (если оно искреннее) имеет внешнее проявление. Вспомните: Петр плакал; мытарь бил себя в грудь, опустив взор; Христос призывал города Хоразин и Вифсаиду к покаянию “во вретище и пепле” (Мф. 11, 20–22). Апостол Павел говорил о печали: “Ибо печаль ради Бога производит неизменное покаяние ко спасению…” (2 Кор. 7, 10). “Господи! У нас на лицах стыд, у царей наших, у князей наших, и у отцов наших, потому что мы согрешили пред Тобою”, — вторит Павлу прор. Даниил (Дан. 9, 8). А теперь спросим себя: сможем ли мы, каясь и плача о своих грехах, сознавая свою вину и ничтожность перед Богом, с комфортом сидеть в храме? Конечно же нет. Более того, мы должны благодарить Бога за то, что Он позволил нам, недостойным, стоять перед Ним.

Впрочем, есть и другой аспект этого вопроса — этический. Придя на прием к начальнику, мы стоим, не садимся, пока нам не предложат. В присутствии старших мы также стоим. Учитель входит в класс — встаем... Это знак элементарного такта и уважения. Когда мы находимся в храме, среди нас Господь, — так стоять мы должны или сидеть? “Ибо, где двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди них” (Мф. 18, 20). А ведь на Божественной литургии собираются сотни верных, в которых Таинства Церкви совершает Сам Господь.

Третий аспект вопроса — практический. Человек слаб — как телесно, так и духовно. И этой слабостью пользуется враг рода человеческого, стремящийся нарушить нашу молитву, убить покаяние ленью и расслаблением плоти. Не плоть должна руководить духом христианина, но дух плотью. Поэтому, стоя на богослужении, христианин порабощает плоть, которая ищет во всем удобства и комфорта.

Но, конечно же, Церковь допускает послабления, разрешая сидеть в храме престарелым, больным, беременным, занятым на тяжелых работах. Кроме того, в богослужениях есть чтения, при которых можно присесть, — так называемые седальны (от слова “садиться”). Но вот в такой части Божественной литургии, как Евхаристический канон, сидеть разрешается только в крайних случаях.

Итак, сидеть или стоять в храме — личное дело каждого человека, как, впрочем, и вера и покаяние. По вере нашей да будет нам!