Православные храмы

Храм святителя Николая Мирликийского (на Лесном массиве)

Первый молебен состоялся 21 мая/3 июня 1999 г., первая Литургия —…

Храм Рождества Богородицы (в «Царском Селе»)

Строительство храма началось 26 марта / 8 апреля 2008 г. Первую…

Свято-Троицкий храм (при Институте фтизиатрии и пульмонологии НАМН Украины)

9 ноября 2015 года, по благословению Блаженнейшего Митрополита…
Публикации

Вознесіння Господнє

Після Свого Воскресіння Господь наш Іісус Христос сорок днів залишався на…

Колдовские сети

Светлана не верила до последней минуты. Не верила, когда шла по тому адресу,…

Преподобный Иоанн Синайский (Лествичник)

История не сохранила точного времени жизни преподобного Иоанна Лествичника.…

Церковь... в воде

Сидя в лодке, наблюдаю за солнечными лучами, которые золотят водную гладь. Наступила какая-то необычная тишина. Казалось, все замерло. Вдруг! Невольно вздрогнул, не поверил своим глазам. Что это — мираж? Из тумана внезапно появилась церковь и плыла прямо на нас. Церковь в воде? Не может быть.

— Иван Петрович, посмотрите! Что это впереди, — воскликнул я.

— Это Святой Дом, стоит одиноко посреди водохранилища. Мы к нему и едем. Когда-то здесь было село, да затопили его. Только церковь осталась. Стоит, сиротинушка.

— Что, жители переехали, а церковь оставили?

— Нет, — ответил Иван Петрович. — Церковь люди не оставили и не забыли. Ее власти хотели разрушить, как село, но не смогли. Церковь люди строили на века. Когда создавали водохранилище, село Луговое переселили, а церковь оставили. Дума-ли, что она на дне окажется, но нет... Когда вода в водохранилище убывает, как сейчас, церковь как бы вырастает и кажется вот-вот зазвенят колокола.

Иван Петрович подрулил к стенам церкви. Рукой погладил шершавые камни, как что-то самое дорогое и родное. Про себя тихо пошептал, как будто молитву, что-то просил. Прикоснулся рукой к прохладным, влажным камням стены церкви и я. Тело пронизала дрожь. Как-то не по себе стало.

Недалеко от церкви стали рыбачить. Я обратил внимание на то, что вода здесь была чиста и прозрачна.

— Почему такая чистая вода? — спросил я.

— Здесь были родники. Верующие люди их святыми называли, — ответил Иван Петрович.

Рыбачили недолго. Поймали несколько хороших окуньков, плотвичек. Решили, что на уху достаточно.

Я попросил рассказать, как их переселяли. И где лучше жить: на старом месте или здесь?

— Что вам сказать, — подумав немного, ответил Иван Петрович. — Луговое — это село, где жили наши предки, и выбрали они клочок земли у Днепра, рядом с лесом. Такой благодатный уголок трудно отыскать. Особенно красивым село было весной, когда цвели сады, а луг дышал ароматом диких цветов: маков, ромашек, васильков.

— Мне часто снится Луговое, — продолжал Иван Петрович, — особенно первый укос трав, жатва зерновых. Это был трудовой праздник всего села. А сон на сеновале! Я думаю, что нет большей радости для души и тела, когда дышишь полной грудью, вдыхая аромат ни с чем не сравнимого лугового сена.

Однажды утром односельчан собрали в клуб. Собравшиеся мужчины курили, шутили, но на душе было как-то неспокойно.

Неожиданно зал клуба затих. Подняв голову, увидел на сцене несколько человек. Наш председатель сельсовета, приглаживая усики, оглядел зал и неуверенно произнес:

— Слово предоставляется представителю Министерства — товарищу Кононенко. На трибуну поднялся низенький человек. По внешнему виду трудно было определить его возраст. Он не спеша вытащил из папки лист бумаги и сказал:

— Выслушайте решение партии и правительства. И далее стал тихо читать о пятилетке, энергетике, успехах страны на международной арене, об агрессивности империализма и т.д. Затем, как выстрел из пушки, крикнул, что принято решение село Луговое переселить. Назвал место переселения.

В клубе поднялся шум, гам, крик, свист.

Несколько успокоила зал выступившая женщина, которая сообщила, что село будет затоплено водохранилищем. Нужно решать вопросы переселения, эвакуации и обустройства на новых местах. Государство переселенцам выделяет хорошие земли и окажет необходимую помощь транспортом и строительством жилья. До зимы переселение села должно быть завершено. Таково решение правительства.

На этом первое совещание завершилось. Затем состоялось второе, третье. Нам рассказывали о значении строительства Киевской гидроэлектростанции, плотины, водохранилища.

Что делать? Начали крестьяне переезжать на новые земли. Многие ждали, говорили: “Никуда мы отсюда не поедем. Здесь могилы наших предков, здесь мы родились, состарились, здесь и помрем”.

Через некоторое время в село приехали на грузовиках какие-то рабочие в бушлатах. Называли этих людей “эвакуаторами”. Они выносили из хат крестьянское “богатство”, очищали амбары, сараи. Люди оцепенело молчали. Не могли они свои вековые корни перенести на новое место. Откуда ни возьмись появились бульдозеры и начали крушить подряд постройки села. Собаки устроили такой вой, что душа на части разрывалась.

Голосило село. Плакали люди, плакали животные, плакали сады и огороды.

Только церковь смело возвышалась на крутом берегу Днепра, как символ непоколебимости и спокойствия. Но вскоре и там появились приезжие. Старушек от церкви буквально отрывали. Щепотку родной земли в платочки заворачивали, из родников “священную воду” в бутылки набирали. Целовали дорогие им места, где проходили крестины, свадьбы, богослужения. Они не в силах были что-то изменить, плача садились в автобусы, которые увозили их в новую, незнакомую им жизнь.

Эвакуаторы подчас и сами скрытно плакали. Эта работа была, видимо, не в радость. Им тоже было жаль людей, пахотных земель, садов и лугов. Но никто не в силах был изменить решение партии.

Вскоре опустело Луговое. Правда, не было такого дня, чтобы жители села не возвращались, как они говорили, домой. Разбежавшиеся животные радовались возвращению людей. Собаки подходили к односельчанам, ласкались.

Как-то на праздник почти все жители села вернулись “домой”. Звонили колокола в церкви. Люди просили Господа Бога о помощи, целовали родную землю. На кладбище до темноты были слышны причитания, плач. Живые прощались с усопшими, просили у них прощения за свое и чужое зло. Надеялись, что церковь и кладбище вода не затопит. Ведь они были расположены на крутом берегу Днепра.

Весной Лугового не стало. Село оказалось на дне водохранилища. Там же и могилы родителей, под тяжелым пресcом воды. Люди и сейчас, в день поминовения, приходят к церкви. Стоят на берегу, молятся Богу, бросают цветы, венки в воду. На кладбище, которое под водой, постоянно горят светлые огоньки. Они то гаснут, то вспыхивают вновь.

Справедливости ради нужно сказать, что государство свое обещание выполнило. В первую очередь переселило в новые дома пожилых людей, а к осени все получили жилье, устроились на новых землях. Появились саженцы молодых деревьев, кусты смородины, малины. Село назвали Новым.

Да вот беда — раньше вода в Днепре была чистая, в заводях цвели водяные лилии. Теперь в водохранилище затхлая, стоячая вода, полно водорослей.

Не успели обжиться, как новое горе — Чернобыльская трагедия. Теперь грибы, ягоды в лесу никто не собирает. Люди боятся радиации. Все это породило в народе страх, тревогу и неуверенность. Многие односельчане жалуются на проблемы неврологического и психологического характера. Дети болеют. “Да хватит уже о наших горестях рассказывать” — сказал Иван Петрович и как-то сник, замолк.

После этого разговора меня не покидала мысль о церкви в воде. Ведь воды Днепра когда-то были очень чистыми. В них проходило историческое событие, — крещение киевлян. Христианскую веру народ принял. Воды Днепра называли святыми. На кручах Днепра плакала Ярославна, князя Игоря из половецкого полона ожидая. Запорожцы “сечь” создали, воды Днепра охраняли. Днепр Тарас Шевченко прославлял. И вечный покой на кручах в Каневе обрел. Любил Днепр и Гоголь, помните знаменитую фразу: “...редкая птица долетит до середины Днепра...”. Но вот пришли новые времена, Днепр плотинами перегородили. Его чистыми водами заполнили водохранилище, и вода в нем зацвела, заболела.

После Чернобыльской трагедии Припять валом отгородили, воду радиацией отравили.

Днепр, Церковь, водохранилище — грустный памятник прошлых, тяжелых для Украины времен.

Что можно сказать? Разрушение храмов, осквернение алтарей, забвение прошлого ведет к бездуховности, равнодушию и агрессивности людей. Мы должны наконец это понять.

Мы надеемся, что придет время, когда народ поймет пагубность своих поступков, одумается. Церковь, стоящая в воде, зазвенит колоколами, известит людей о наступлении нового времени.

А Днепр, широкий и могучий, возрожденный и набравшийся сил, напоит людей, животных и рыб чистой водой. По старому руслу понесет свои воды на юг — где много солнца и тепла. И снова зазеленеют луга, зацветут лилии, порадуется земля. Мы свято в это верим. Ради этой Веры и Надежды стоит жить.

Николай ТУР

 
Поиск на сайте
Календарь
ukrline.com.ua Rambler's Top100 ya.ts ya.me Mu